< на главную Hammer Of The Gods

Содержание
Глава шестая: Мятежный дом на материке

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Лед Зеппелин! Эксцентричные тайные слухи! Cотни
Исключительных фотографий! Почему Джимми
Пейдж боится любви? Группи рассказывает, почему
Она ушла от Роберта Планта! Что превращает Лед
Зеппелин в величайшую хэви-металл группу! Лед
Зеппелин: они вышибут вам мозги! Проклятие
Алистера Кроули! Сенсационные новости о
Цеппелинах! Лед Зеппелин против поцелуя! Сотни
Редчайших фотографий великих рок-монстров!
Джимми Пейдж: убьет ли его черная магия?
Большие фотографии - в рамку! Обнаружена правда
О Лед Зеппелин! Преследуемые дьявольским
Проклятием! Останется ли песня неизменной?
Избавятся ли они от проклятья? Жизнь по-
Цеппелиновски! Уникально! История Лед
Зеппелин в словах и фотографиях! Аминь злу!
Выживут ли Лед Зеппелин?
- подзаголовки из любительских журналов
1973-75 годов

ГЛАВА 7 ЗВЕЗДНЫЙ КОРАБЛЬ

И если сделал выбор, подумай насколько Хорошо …
«Роял Орлеанс».

В 1973 году Лед Зеппелин достигла вершины своего полета. В течение трех последующих лет группа будет находиться в зените славы, в апогее артистической и духовной мощи. Хотя Лед Зеппелин не выпустила пластинку в предыдущем году, ее предыдущие 4 альбома продавались отлично, а 18 % от общих продаж фирмы “Atlantic” приходились на долю группы в 1972 году. Через годы эта цифра вырастет почти до 30 %. Группа обладала огромной внутренней силой и уверенностью в себе. Созидательная энергия музыкантов фокусировалась исключительно на деятельности группы: они не тратили усилия на выпуск сольных альбомов, индивидуальные турне и смену состава. Появилось множество других хэви-металлических групп, но никто не сумел достигнуть неотразимой мистики Лед Зеппелин. Цеппелины так и оставались секретным обществом. Популярность не ограничивалась только рамками мира рока, она привлекала и отвергаемую властями публику: молодых ребят – преимущественно рабочих, ассоциировавших себя не только с музыкой Лед Зеппелин, но и с мифологической, мистической философией группы. Они стали заправилами в любом захолустном американском городке 70-х.
Но в 1973 году музыканты не желали, чтобы из них делали культ. Они хотели настоящей славы и известности, выходивших за рамки рок музыки. Ненависть музыкальной прессы, обвинившей Лед Зеппелин в жестокости и культурном фашизме, постоянно оправдывалась. Если уж Цеппелины стали величайшей группой мира, то частнособственнические инстинкты требовали, чтобы общественность знала это в полной мере. Попытки Б. П. Фаллона разрекламировать Лед Зеппелин имели мало успеха. И Питер Грант стал искать такого американского пресс-агента, который бы сумел продвинуть группу на первые страницы прессы.

Houses Of The Holy Турне по Англии продолжалось в течение января 1973 года. 2-го января по пути в Шеффилд сломался «Бентли» и Бонзо с Робертом были вынуждены добираться автостопом. В результате Роберт простудился и несколько концертов отменили. 16-го января – дали эксцентричное шоу в Абериствите (соседнем с Брон-Е-О городе). Музыканты играли в “King’s Hall” перед 8 сотнями тихой и спокойной публики, которые никогда во время концерта не покидали своих кресел и лишь вежливо аплодировали сильно сокращенному шоу. Поездка завершилась в Шотландии в конце месяца. В феврале группа взяла тайм-аут перед мартовскими гастролями по Европе. В мае планировалось большое турне по США. Новый альбом вот-вот должен был выйти. Как известно, многие месяцы оказались потерянными из-за проблем с обложкой пластинки. Это был первый альбом Лед Зеппелин, имевший собственное имя – “Houses of the Holy”, хотя на нем и не было одноименной песни (она появится там лишь через 2 года). На конверте опять отсутствовало название группы. Там изображались голые светловолосые дети, ползущие вверх по склону каменистого холма неолитовой формации на Стаффине – острове в западной части Гибрид. На развороте был нарисован могучий голый человек в позе смирения и жертвенности, положивший руку на голову ребенка на фоне разрушенной крепости. Отсрочка выпуска вызвал процесс комбинирования цветов обложки. Поначалу фигурки детей выкрасили в фиолетовый цвет. После некоторой редакции, альбом появился в странном темно-оранжевом виде. Здесь же были отпечатаны тексты песен. Это делалось впервые за исключением случая со “Stairway To Heaven”. Некоторые фразы были неверно написаны или даже умышленно искажены. Это касалось, например, мировоззрения Роберта в песне “The Ocean”, которое на бумаге изменилось, не выражая вообще никаких чувств.
В марте Лед Зеппелин играла перед зрителями Дании, Норвегии, Швеции, Австрии и Германии. В Японии и Англии “The Song Remains The Same” была объявлена своим первоначальным именем “Campaign”. Она вызвала овации за сложное гитарное соло, мелодию и тонкий аромат мистики. По реакции публики на новые композиции музыканты поняли, что их альбом будет иметь большой успех. 26 марта Лед Зеппелин начала гастроли по 5 городам Франции. Концерты открывались в Лионе. Во время устанавки оборудования, Питер Грант к своему ужасу обнаружил, что импресарио позабыл обеспечить безопасность. Тогда Питер попросил Бено Готье – французского служащего “Atlantic”, знавшего группу с самого начала и путешествовавшего по Франции вместе с музыкантами, обеспечить безопасность Лед Зеппелин. В Германии толпы оказались очень агрессивными, а Питер ожидал еще больших беспорядков во Франции. Готье со сдержанным обожанием относился к крутизне и жесткости менеджера Лед Зеппелин, как и большинство работавших на Гранта. «В среде шоу-бизнеса он имел репутацию опасного разъебая. С ним было трудно – он мог обидеть словом и действием. Но Питер никогда не создавал людям проблем, пока они не создавали их ему. Я наблюдал за его поведением много раз, когда он ломал вещи, избивал людей, но каждый раз Грант делал это лишь тогда, когда люди заслуживали таких действий. Он был профессионалом, джентльменом, всегда взвешивавшим свои поступки, прекрасно относившимся к людям, работавшими с ним, а особенно к тем, кто хоть как-то помогал Лед Зеппелин».
Первое шоу состоялось в лионском баскетбольном зале, рассчитанным на 12000 зрителей с 4-мя ярусами мест. Неприятность произошла еще до начала концерта, когда появилась большая толпа зрителей без билетов, требуя бесплатного входа. Это были (по выражению Готье) – «останки 1968 года», когда альянс французских студентов и рабочих чуть не привел к свержению правительства на волне демонстраций и забастовок. Грант и Готье наблюдали, как безбилетники избивали пожилых билетеров у входа. И Питер приказал роуди вмешаться. «Они не боялись драк», - говорит Готье. «Уж так было заведено у Питера. Если что-то происходило не по плану, то он становился бешеным. В таком состоянии Грант мог убить, ведь это был огромный и сильный мужик. Его слово и мнение имели большой вес». Неприятности начались сразу же после начала концерта. Сцена находилась как раз под балконными ярусами, и один юный балбес принялся швырять пустые винные бутылки прямо в музыкантов с самого высокого яруса. Осколки стекла летели через всю сцену. Готье поднялся наверх, поймал парня и отвел его за кулисы, крепко держа за длинные волосы. Роуди безжалостно отпиздили парнишку и вышвырнули его вон. А Питер Грант попросил Бено Готье обеспечивать безопасность группы до конца ее пребывания во Франции.
Готье указывает, что Цеппелины сильно отличались от участников других рок-групп, посещавших Францию. Музыканты были неразрывно связаны друг с другом. Своего рода братство Робина Гуда, где Джимми – Робин, Роберт – служанка Марианна, грубый Бонзо – маленький Джон, угрюмый Джон Пол – менестрель Алан А’ Дэйл. Питеру Гранту досталась роль распутного монаха Тука, а скрытный Коул занял место епископа Ноттингемского. Безумная и неуправляемая команда обслуги выступала в роли банды «веселых людей». Действительно, в облике Лед Зеппелин было что-то средневековое - вельветовые свободные одежды, обувь с загнутыми носками, меховые куртки, типично английские носы и длинные волнистые волосы.
После лионских концертов группа решила отправиться в Нант, и Бено Готье нанял парочку машин. Питер Грант ехал в большом «Вольво» с Робертом и Джимми, в то время как Готье путешествовал в «Мерседесе» в компании с Бонзо и охранником Пэтси Коллинзом. (За два дня до прибытия в Лион, Пэтси сломал кому-то челюсть и прославился как наиболее жестокий из всех охранников, обслуживавших рок-группы. Он погибнет позже после суровых боев за Лед Зеппелин, работая на Deep Purple в шахте лифта в Джакарте.) По пути в Нант Питер Грант решил, что ему необходим «Мерседес» и во время остановки на отдых, он осуществил свое желание, арендовав автомобиль. Бонзо пожелал вести «Вольво» самостоятельно. «Удивляюсь, как мы только не погибли», - говорит Готье. Бонзо 5 или 10 минут ехал по встречной полосе, пытаясь обогнать каждую машину. Через час во время привала, Бено напоил Бонзо крепким красным вином и сам сел за руль. В Нанте процессия сразу отправилась в концертный зал проверить качество акустики. Но ворота заднего входа заклинило и стайки юнцов стали понемногу собираться вокруг машин музыкантов. Питер Грант смело направил «Мерседес» на ворота, протаранил их, начисто срезав крылья автомобиля. После первого же концерта испарился французский импресарио группы, оставив последнюю на волю судьбы. Бонзо решил, что ему не нравятся еда и питье, предлагаемые за кулисами. Поэтому, взяв в руки деревянный молоток, он начал лупить в свой симфонический гонг (диаметром в 38 дюймов), а после уничтожил 3 автоприцепа, используемых в качестве костюмерных за кулисами. Затем группа отправилась в свой небольшой отель, выглядевший как приют для бродяг. Роберт попытался найти немного молока для чая, но оно отсутствовало. Тогда выпустили на волю свору роуди, которые затопили 2 этажа из пожарных шлангов, снесли двери с петель, разбомбили туалеты и уничтожили мебель. «Работая» таким образом, рабочие превратили жизнь других обитателей гостиницы в ужас.
Бено Готье с Джимми и Робертом незаметно отправились на поиски съестного в единственный ночной ресторан Нанта. Через полчаса туда ввалились Бонзо и Коул со своими верными роуди. Все были пьяны до изумления и искали чего-нибудь пожрать. Бонзо набросился на Джимми с обвинениями в том, что тот его не подождал. В конце концов, он успокоился. Пьяный, Бонзо рычал как раненный разъяренный питбуль, поэтому Готье дал ему прозвище Ле Бет – Зверь (The Beast). Джимми и Роберт ухватились за прозвище. Конечно же Зверь! Кличка прочно приклеилась.
После ужина, Готье, Джимми и Роберт залезли в «Вольво» и приготовились к отъезду. Неожиданно в эту же машину забрался Бонзо с роуди. Готье пришлось вести машину с 16 людьми на борту, с торчавшими из окон руками, ногами и задницами. Проезжая по пустынным улицам из машины доносились пьяные вопли и песни. Во время езды роуди принялись крушить машину. Они оторвали крышку багажника, вышибли все 4 двери. Набор инструментов, запасное колесо и домкрат – все полетело прямо на дорогу. Вдруг компания увидела, что за ними едут несколько полицейских машин. Готье испугался, ведь в машине он был единственным французом и в случае ареста – именно на него падает вся ответственность за учиненные беспорядки. Они неслись по улицам и вдоль аллей, пытаясь скрыться от преследователей. Музыканты и роуди истерично хохотали, кто-то ударил каблуком по щитку управления. Наконец «Вольво» остановилась, так как местная жандармерия ухитрилась блокировать машину. Компания попыталась удрать, но была окружена и отправлена в кутузку. «Не говорите им, что я француз», - умолял Готье шепотом.
Полиция уже побывала в разгромленном Цеппелинами отеле и поразилась размерами содеянного. Готье что-то объяснял, но был также отправлен в камеру. Такая же участь постигла и остальных. Лишь Ричард Коул не испугался французских копов: он заставил остальных орать песенки футбольных фанов. И полиция не выдержала, когда 16 пьяных англичан разразились кабацкими песнями и футбольными приветствиями. Полиция сломалась в 5 минут. Цеппелинов и их окружение освободили из-под стражи, препроводили в отель и заперли на ключ в своих номерах до утра. «Вольво», вернее то, что от нее осталось, вернули агентству на следующий день.
Перед важными парижскими концертами должны были состояться 2 шоу – в Марселе и Лилле. Но Питер Грант отменил их из-за исчезновения импресарио. Цеппелины имели несколько свободных дней на вино и женщин. В Париж решили отправиться поездом. Питер заплатил за билеты, достав деньги из громадного саквояжа, наполненного различными европейскими деньгами. Джимми опоздал на поезд, и роуди нажали на стоп-кран. Пока суть да дело – подоспел Джимми с опозданием в 20 минут. Узнав, что вагон-ресторан закрыт, Бонзо пришел в ярость. Его еле уговорили не крушить поезд.

Led Zeppelin В Париже Лед Зеппелин обосновалась в отеле Георга 5-го – одном из самых престижных отелей мира. Окруженные прекрасными гобеленами, старинной мебелью и собственным грязным бельем, группа жаждала развлечений. Бено Готье сказал, что обеспечит музыкантом чем угодно, кроме наркотиков. «Было очевидно, что некоторые из них употребляют наркотики», - говорит он, - «но делали это очень осторожно. Они никогда не просили «травку» или что-то типа этого, только дозволенные вещи, в основном, девчонок. Проституция во Франции разрешена законом. Им была нужна хорошая выпивка и компания, да девочки. Питер Грант заявил: «Хочу, чтобы сегодня вечером все отдохнули как следует, можешь ли ты найти 6-х действительно хороших девчонок?»» И Бено позвонил мадам Клод – самой известной и дорогой сводне Парижа тех времен и возвратился со счетом к Питеру Гранту. «Знаешь, у мадам Клод все стоит очень дорого. Во всяком случае, тебе достанется девочка с руками и ногами за такую-то сумму». На другой вечер, в отеле было организовано секс-шоу. Ребята хотели, чтобы две телки занимались любовью на глазах у публики. Погасили большой свет, а девочек предупредили, чтобы все было натурально, будто никто и не наблюдает. Просто хорошее, здоровое развлечение.
Готье изучал характеры Цеппелинов и сделал довольно интересные наблюдения. Он отмечал, что Бонзо бывал двуликим в своем поведении. «Он мог быть отличным парнем и мерзавцем одновременно», - говорит Готье. «Бонзо мог плакать, рассказывая о своей семье. Иногда, роуди провоцировали его на подвиги – тогда он просто становился сумасшедшим. Мог бить бокалы и разливать напитки или переворачивать блюда с едой, если Джимми просил об этом. У Бонзо не было естественной защиты и каждый мог манипулировать им по своему усмотрению». Однажды, Бонзо предложил Бено большую порцию кокаина, и француз уже было согласился. Посмотрев внимательно, Готье понял, что это не кокаин, а героин. «Но ведь это героин!», - сказал Готье. Бонзо решил, что его собеседник смешон и принялся кататься по полу от смеха. «Он подумал, что просто смешно предлагать кокаин. А ведь героином можно запросто убить». На следующий день, Готье похвалил отличную майку Бонзо. Джон сразу же снял и отдал ее Бено.
Бено и Роберт отправились в магазин, чтобы купить шубу. «Роберт был прекрасным парнем», - говорит он. «Он никогда никому не делал вреда, обладал хорошими манерами и всегда улыбался … Всем своим видом он напоминал мне, что в группе есть 2 категории ребят. Одни – выходцы из недр музыкальной индустрии, которые вечно все планировали и всегда знали, что произойдет. Двое других, я их называл «парнями из сказки», провинциалы – Роберт и Джон.
Описание Готье Джона Пола Джонса удивительно, особенно, когда он касается замкнутости музыканта. «Хочется с ним быть ясным, умным и культурным. Это блестящий человек. Но мог быть злым и опасным. Сумел бы стать звездой самостоятельно, но ушел из компании звукозаписи. «Конечно, Джимми – заглавная фигура, он всегда контролировал себя. Когда однажды я увидел его, готовившим кокаин, я был просто шокирован. Казалось, что Пейдж – человек другого сорта. Шок происходил не от того, что Джимми употреблял наркотики, а от того, что я открыл эту тайну. В первый раз я видел Джимми, потерявшего контроль над собой. «Именно тогда я стал думать, что самый мудрый человек в группе – Джон Пол Джонс. Почему? Его никогда не подловили в сомнительной ситуации. Никто не знал, где он останавливался. Он сам вел машину и был всегда независимым от группы. Питер и музыканты всегда говорили: «Где он, мать его!» Это расстраивало их, так как никто не мог им верховодить. Он никому не посылал проклятий. Джонс был самым вредным в группе. Он любил игры с использованием умственных способностей. Он мог предложить: «Что-то Джимми напрягся. Будет смешно, если кто-нибудь запустит в него щипцами». И конечно же Джон Боннэм, кинет щипцы в Джимми. Я считал, что он великолепен. Он мог выполнять любую работу и имел чувство юмора.»

Европейское турне завершилось двумя концертами в парижском “Palace de Sports” в начале апреля. Опять возникли проблемы с французскими импресарио. Их было двое: один имел лицензию на проведение шоу, а другой – деньги. Оба они спорили по поводу денег в зале. Грант не позволил группе оставлять отель до тех пор, пока у него находилась наличность. Когда Грант спорил с импресарио, Ричард Коул исследовал содержимое женской сумочки, которую он обнаружил в пустой костюмерной. Там находились суточные счета. Коул уложил их обратно и шепнул Гранту, что можно посылать за музыкантами.
… Двое американцев приехали во Францию. Они хотели увидеть второй парижский концерт. Одному было за пятьдесят – человек в хорошем костюме и галстуке, а другому – слегка за двадцать. У этого волосы были даже длиннее, чем у Цеппелинов. Этими людьми оказались новые пресс-агенты из Нью-Йорка.
Старшего мужчину звали Ли Солтерс – известнейший в мире шоу-бизнеса Америки пресс-агент, в числе клиентов которого был Фрэнк Синатра. Имя молодого человека – Дэнни Голдберг, которому было всего 23 года. Он работал в “Billboard” и писал статьи для “Rolling Stone”. Сейчас он изучал искусство пиара у Солтерса, работая на фирму последнего. Питер Грант и Солтерс недавно стали деловыми партнерами.
К предстоящим в мае 1973 года гастролям Лед Зеппелин по США (было запланировано 33 концерта), Грант расширил свою уникальную философию (музыканты забирают все), порвав связи со старым агентством - нью-йоркским “Premier Talent”. Занимаясь самопродюсированием, Лед Зеппелин совместно с калифорнийской фирмой “Concerts West” и импрессарио Джерри Вентраубом (продюсировавшего всемогущего Элвиса), группа смогла бы заработать еще 10 % и даже больше дополнительно. Это был новейший очень наглый ход, поэтому скоро группа станет объектом ненависти посредников – агентов и импресарио, распоряжавшихся в концертной индустрии. Такая политика помешает Лед Зеппелин создать свой собственный лейбл в последствии.
По дороге в Париж, Солтерс спросил Дэнни о его отношении к Лед Зеппелин. Крутая ли это группа? Хорошая ли? Дэнни объяснил, что они очень популярны у своих поклонников, но сейчас им необходимо прихватить другую публику. Проблема заключается в отрицательном отношении прессы, которая считает музыкантов грубыми варварами. Даже "Rolling Stone”, освещая деятельность группы, считал Лед Зеппелин грубой и безвкусной, виновной в еще большем грехе – воровстве и переработке блюзов других музыкантов. «Каковы же намерения?», - поинтересовался Солтерс. Дэнни предложил, что во время гастролей Лед Зеппелин сделает несколько пожертвований какому-нибудь местному американскому музею блюза на юге страны. Этим вечером в Париже Лед Зеппелин открыла концерт яростным “Rock-n-Roll” и “Palais des Sport” взорвался сверхгромким хард-роком. После первой же песни Солтерс наклонился к Дэнни и сказал: «Ты возьмешься за это». Исполнение более мягкого акустического сета произвело на Солтерса впечатление. Джимми Пейдж действительно был хорошим музыкантом.

На следующий день журналисты впервые встретились с Питером Грантом в отеле “Geages V”. Солтерс, предпочитавший честный разговор с клиентами, объяснил, что у цеппелинов проблема с имиджем, а СМИ считают их за варваров. После представления группе Солтерса и Дэнни, Питер Грант обратился к первому: «Расскажите ребятам об имидже в Америке. Что это за слово? Что пресса думает о нас?» Солтерс попросил Дэнни Голдберга ответить на вопросы. Смущаясь, Дэнни ответил, что пресса считает их варварами. Музыканты рассмеялись, а Голдберг понял, что группа настроена благожелательно.
Роберт отвел молодого человека в сторону и сказал: «Слушай, ты должен понять, что находясь в Америке впервые, я был очень молод – мне только исполнилось 19 и я обезумел. Я встретил группи и ум зашел за разум. Я из захолустного мидлендского городка, а здесь эти девчонки с зовущими оголенными грудями». Конечно же, мы просто взбесились. Но те дни прошли. Мы стали взрослыми и превратились в удачливых бизнесменов. Я выкинул всю ерунду из своей головы». Дэнни отметил для себя малейшие штрихи разговора. Роберт объяснял: «Все чудовищно преувеличено. Когда мы начинали в 60-х, действительно было безумие. Но мы не знаем человека, который может в чем-то упрекнуть нас».
Джон Боннэм был также активен на этой встрече. Он был трезв и поразил Дэнни своими детскими чертами характера. «Ты должен как-то связаться с людьми, которые ничего не знают о нас. Чем не идея?» И сам ответил на поставленный вопрос: «Слава богу, ты здесь. Мы крупнейшая и лучшая группа, но … никто не знает об этом. Что-то тут надо делать». Джон Пол Джонс сидел бесстрастно во время разговора, казался угрюмым и язвительным. Джимми тоже молчал, лишь однажды сказал несколько горьких слов о “Rolling Stone”. «Он был великолепен: ресницы и строгое лицо. Это такая звезда. Казалось, что от него исходил холод». Дэнни предложил музыкантам сделать взносы в музей блюза … Идея, похоже, пришлась по душе. Договорились, что Дэнни будет освещать 9-е американское турне Лед Зеппелин, которое должно начаться на следующий месяц в Атланте.

Американское турне 1973 года стало крупнейшей компанией Лед Зеппелин за всю историю. Оно охватывало 33 города и продолжалось с мая по июль с небольшим перерывом в середине. Только гастроли должны принести группе 4,5 миллионов долларов как минимум. В начале мая лондонская “Financial Times” высмеяла амбиции Питера Гранта, который собирался отхватить 30 миллионов в этом году. Был продуман и стиль проведения гастролей. Аэрофобия преследовала Джимми. Он заявил журналисту, что ему надо сильно напиться, чтобы войти в самолет. В прошлом, Грант нанимал небольшой частный самолет для коротких перелетов из города в город, но Джимми это не понравилось. На этот раз Грант арендовал “The Starship” – авиалайнер «Боинг 720», владельцем которого был продюсер телешоу “Monkees”. “The Starship” был переделан в роскошный самолет на 40 посадочных мест, напоминая своим интерьером отель Лас-Вегаса с большим баром, видео, плюшевыми креслами, спальнями с фальшивыми каминами и душевыми. Короче, все удобства налицо. Здесь находился даже настоящий камин. Аренда самолета стоила баснословно дорого, Лед Зеппелин не торговалась. Музыканты могли жить в одном городе, ежедневно отправляться на концерты в близлежащие города на самолете или машинах, а вечером возвращаться в знакомый отель, а не скакать из одного места в другое.
В группе произошли очень важные изменения. Подготовка концертов изменилась из-за клавишных инструментов Джонса, а “No Quarter” сопровождалась спецэффектами: использовали сухой лед для имитации клубящегося тумана. Ранее Лед Зеппелин эффекты не использовала, только музыка и музыканты. Теперь же они наняли техасскую компанию “Showco” для обеспечения световых эффектов и световых шаров над сценой, огромных отражателей у барабанной установки, пушек и дымовых бомб для ошеломления публики в финале. Наняли целую бригаду из 30 человек для управления этим эффектным процессом и осуществлением контроля за звуком. В дополнение к сказанному, у каждого музыканта имелся собственный роуди. Рэй Томас работал на Джимми, настраивая различные гитары для каждой новой песни. Бенджи Лефевр координировал искусственные вокальные эффекты для Роберта. Брайан Конлифф, работавший еще для Yardbirds, теперь обслуживал Джона Пола Джонса. Роуди Мик Хинтон – добросердечный кокни, следил за барабанами Бонзо. В свое время он трудился у Джинджера Бейкера, а теперь служил Бонзо в качестве камердинера и конспиратора. Эти джентльмены отвечали также за размещение своего начальства в люксах отелей, они создавали уют, что и было указано в их договорах о найме. У Джимми всегда должны быть цветы и фрукты, бутылки с газированной водой и электрический чайник. Шторы должны быть опущены, а свечи зажжены. Обязательными атрибутами являлись холодное шампанское, прохладный апельсиновый сок и стереоприемник в спальне, настроенный на FM станцию, в каком бы городе и отеле Пейдж не находился. Роберту требовалось то же самое плюс запас чая “Earl Grey”, меда и лимонов. Бонзо нуждался в овчинном пледе. Джонсу было необходимо, по возможности, иметь в номере пианино.

Roy Harper
Roy Harper
В ближайшее окружение вошел и английский менестрель Рой Харпер, который открывал некоторые очень крупные концерты Лед Зеппелин. Харпер был опытным, самобытным гитаристом, поэтом, которому не давала покоя мысль о древних кельтах. Он исполнял свои песни тонким, пронзительным голосом. Роя обожали Джимми и Роберт, и постоянно находился поблизости. Джимми даже записался на двух фолк-альбомах Харпера "Life Mask” и “Stormcock”. В глазах Планта и Пейджа, Харпер олицетворял невинность, чувственность, страсть и идеализм – то, что они сами принесли в жертву Маммону – богу денег. Им казалось, что Рой – английский поэт-лирик, поэтому даже обычно невменяемый персонал обращался с ним крайне учтиво. «Лично я никогда не выходил из терпения, общаясь с Роем Харпером», - говорит Ричард Коул. «Чтоб мне ебнуться, если я знал, почему они его так любят. Мне Харпер казался чиреем на нашей общей жопе». Харпер постоянно многозначительно подмаргивал и цитировал Боба Дилана. Он считался тяжелым человеком у обслуживающего персонала группы.

Перед отъездом в Америку обсуждали проект фильма о гастролях группы. Документалисты отсняли кое-какой материал еще в 1970 году, но фильм так и не был выпущен. Музыканты познакомились с режиссером Джо Массо (знакомым Шарлотты – любовницы Джимми). Джо работал в компании “Zachariah”, занимавшейся созданием крутых фильмов о рок-музыке. Режиссер пожелал создать полнометражный фильм о гастролях Лед Зеппелин. Массо видел их триумфальное шоу в Бассе несколько лет назад и теперь предложил отснять что-то вроде документальной драмы с использованием кусков концертов с добавлением собственной фантазии. Но Грант отверг эту идею как чересчур дорогую. Да и не хватало времени на такие затеи. Очень скоро Питер изменит свое мнение.
Лед Зеппелин приземлилась в Майами за несколько дней до первого концерта в Атланте. “Houses of the Holy” потеснила пластинку Элвиса “Aloha from Hawaii via Satellite” и стала альбомом № 1 в Америке. Этот факт не помешал прессе с новой силой обрушиться на альбом. Журнал “Rolling Stone” назвал его «очередным допингом» и «косным полковником Блимпом». Вся остальные с готовностью продолжили осмеяние, выражая презрение таким образом. Дэнни Голдберг, прозванный музыкантами Золотистым Лютиком за длинные волосы, написал историю и напечатал ее в “Rolling Stone”. Красной строкой здесь было заявление Джимми - «мы находимся в долгу перед американскими блюз-музыкантами, которые вдохновили нашу музыку». Музей блюза был невелик и сразу клюнул, заявив о своей нужде, поддержав тем самым газетную кампанию Лед Зеппелин. Группа остановилась в майамском “Doral Hotel”. Там же проживала Мэгги Белл и Bee Gees. Претерпели изменения и одеяния Джимми. Теперь он одевался в черный костюм, украшенный полумесяцами и серебряными звездами. С тех пор, как среди клиентов Солтерса появился журнал “Playboy”, Дэнни Голдберг приехал узнать, не сможет ли он быть чем-нибудь полезным Лед Зеппелин. Однако пришлось признать, что из этой затеи вряд ли что-то выйдет. Музыканты, особенно Роберт и Бонзо нервничали и даже паниковали. Роберт заявил Дэнни, что такая огульная критика альбома разоряет группу. Более того, музыканты опасаются, что группа может развалиться. Но опасения оказались напрасными, когда 4-го мая состоялся первый концерт в Атланте на стадионе “Braves”. Было продано 49000 билетов, побив местный рекорд, установленный групой Three Dog’s Night. Из окон своих люксов музыканты могли видеть огромные массы тинейджеров, заполнявших постепенно стадион. Джонс высунулся в окно и закричал: «Давай ребята, несите нам свои денежки!» Простодушный и доверчивый Плант обиделся, услышав такие слова. «Джонси!», - воскликнул он. «Как можно быть таким циничным! Ведь они наши люди!» Позже, уже во время концерта, Питер Грант отвел Дэнни Голдберга на верхний ярус стадиона и показал ему вид сверху. Ряды зрителей напоминали растревоженный муравейник. Затем, Грант указал на людей, стоявших в проходах и равнодушно взиравших на Лед Зеппелин. «Это», - сказал Грант, указывая на проезжавшие мимо машины, - «те самые люди, которых нужно завоевать».
Следующим вечером на концерте группы в Тампе (Флорида) присутствовало 56000 зрителей. Был побит рекорд Битлз 8-летней давности. За концерт получили 309000 долларов (Битлз, выступая перед 55000 зрителей на стадионе “Shea” в 1965 году, заработала 301000 долларов). Дэнни Голдберг моментально передал эту информацию по телеграфу. Весть была разнесена по американским газетам. На следующий день Голдбергу позвонил разгневанный Стив Вейс – адвокат из Нью-Йорка. «Где ты раздобыл эти сведения?» – жестко спросил он. Дэнни объяснил, что он просто помножил стоимость билета на количество присутствующих. Эти данные – единственное, что хоть немного имеет вес для прессы. «Лед Зеппелин никогда не публикует таких вещей», - парировал Вейс. «Никогда больше не публикуй сведений о финансовых успехах Зеппелин». Через несколько дней Питер Грант вызвал Дэнни в свой люкс. Дэнни ожидал, а Питер запихивал огромную порцию кокаина в гигантский нос. Затем, Грант заговорил: «Здорово, если бы пресса получила материалы о том, как Зеппелин уломала Атланту – крупнейшее событие со времен написания «Унесенных ветром». Дэнни уставился на Питера Гранта и пробормотал: «Да, кто-то должен об этом рассказать. Вы хотите, чтобы этим занялся я?» Грант бросил сердитый взгляд на молодого человека, будто он разговаривал с тупицей. «Нет, я не хочу сказать это. Я просто думаю, что об этом было бы неплохо заявить прессе». Неуверенный еще, был ли это момент решения или глубоко затаенного желания, Дэнни отбросил предосторожности и разослал информацию. Две ведущих нью-йоркских рок-журналистки – Лилиан Роксон и Лайза Робинсон, подхватили слова Гранта. Питер остался доволен. А когда Дэнни увидел Лед Зеппелин на обложке журнала “Atlanta Constitution” и узнал, что их приезд и концерты освещаются через телеграфное агентство, а информация передается в Нью-Йорк, то задрожал от гордости и восторга. Лишь британская пресса до сих пор сомневалась, но ведь именно она больше всех пинала и оскорбляла группу в прошлом. После появления хвалебной статьи в “Financial Times”, Роберт в восторге схватил Дэнни за плечи и с чувством произнес: «Наконец-то, отец поверит в мою удачу. Сколько себя помню, он всегда читает эту газету. Он поймет, что я занимаюсь дельными вещами и хорошо, что я не стал безвестным бухгалтером». Когда лондонская “Daily Express” перепечатала стенограмму статистических выкладок Дэнни (пресса, в общем, и не знала, что именно писать об этих неотесанных музыкантах) под заголовком «Верь или не верь – они круче Битлз», судьба Дэнни-публициста была решена. По сути он был принят в тесный цеппелиновский круг. С тех пор, как журналист стал ходить на большинство концертов, группа пришла к выводу, что Дэнни верит в них. Он стал поверенным многих интимных подробностей. Бонзо, резвясь, хватал его за промежность и спрашивал: «Ну как дела, Голова?» Джимми подшучивал, а иногда и сам выходил на серьезный разговор. Даже Джонс говорил при нем о своих срывах. Первоначально Дэнни составило большого труда убедить журналистов даже прийти на концерт Лед Зеппелин. Наконец, он убедил Лайзу Робинсон – нью-йоркского корреспондента британской музыкальной газеты “Disc” посетить шоу (поначалу она даже боялась). Но музыканты были обаятельны, и Лайза написала статью с комплиментами группе в "Disc”, из которой друзья Цеппелинов и их семьи смогли узнать о завоевании Америки. Лайзу впечатлил концерт Лед Зеппелин и в Санкт-Петербурге. Информация немедленно отправилась в журналы “Hit Parader” и “Creem”. Журналистка захотела также получить кое-какую безобидную информацию о музыкантах: долгой монашеской жизни без семьи и жен. Конечно, это никого не могло одурачить и, особенно, жен музыкантов.

В первой части турне группе необходимо было дать концерты в 18 городах, поэтому музыканты от всей души полюбили комфорт и удобства “The Starship”. Больше не было нужды ожидать в аэропортах, отбиваясь от восторженных провинциалов. Теперь автомобили подкатывали прямо к ожидающему самолету в тихом месте аэропорта. К их услугам горячая пища, выпивка же лилась просто рекой. Постоянно подавали пиво. «Какой-то охуенный летающий дворец джинна», - говорит Коул. На обратном пути, Джон обычно играл на органе, а вся группа распевала старинные песни. В Новом Орлеане они остановились в знаменитом отеле “Royal Orleans”, заполненном эмоциональным франкоговорящим населением. Роберт сидел на площадке обсерватории, любуясь Миссисипи, одетый в узкие красные плавки. Вечером Ричард повел группу в бар гомосексуалистов. В баре один «голубой» подсел к Роберту и щедро его одарил, отдав серебряный и бирюзовый браслеты. Другой приклеился к Джонсу, который взял его в отель, лишь в последствии осознав, что это был мужчина. Поздно ночью Питеру Гранту позвонил менеджер “Royal Orleans”, сообщив: «С мистером Джонсом и его другом все в порядке». Грант вызвал Ричарда Коула, приказав ему прояснить ситуацию. Коул отправился в номер Джонса и увидел, что дверь снята с петель. Джонс и его новый приятель(ница) по имени Стефания курили опиум, а накурившись – уснули. От уголька загорелась кровать. Пожарники, высадившие дверь, обнаружили Джонса и Стефанию без сознания, «с ЕЕ! членом, торчащим из ширинки». Коул доложил обо всем Гранту. Все долго и безжалостно дразнили Джонса за его «пассию».
«Ничего там не происходило», - говорит Коул о визите Лед Зеппелин в гей-клубы. «Просто хотелось побывать и там. Всем известно, что у геев более полноценная сексуальная жизнь, чем у простых людей. Они тебя не беспокоят и не надоедают. Они и не ведали ни хуя, кто такие Лед Зеппелин и у них в кабаках всегда хорошая музыка. Переезжая с место на место – одним дай то, другим – это. Когда группа дает концерт, музыканты выкладываются. Все участники истощаются. Хочется побыть одному. Я не хочу, чтобы приходили к Джимми, потому что потом мне надо выкидывать этих людей, или вежливо просить их уйти. А иногда они не желают уходить и я бью их мыском ботинка по челюсти … Ну … и кто-то их уносит».
После концерта в новоорлеанском “Municipal Auditorium”, группа отправилась в “Gateway” на пересечении улиц Бурбона и Ибервиля, чтобы повидать Фрэнки Форда. Роберт Плант, одетый в сверкающую серебристую рубашку, расстегнутой на груди, попросил Форда исполнить песню “Sea Cruise” – хит 50-х. Затем все отправились в клуб под названием “Deja Vu”, чей владелец попросил музыкантов приложить их ладони к свежей штукатурке. «Почему же ты не просишь приложить хуи?», - спросил Грант. Отпечаток ладони Роберта не удался. Из Нового Орлеана группа отправилась в другие города Юга – Джексонвилл, Тускалузу, Сент-Луис и Мобиль. Лайза Робинсон сообщала: «Не было никакого обмана – подыгрывания, пауз, антрактов, никаких вводных принудительных вступлений, обуви на платформе, шоу танцующих девчонок, звездных кораблей, бижутерии и прочего дерьма. Просто – четверка ребят и 2,5 часа непрерывной музыки …» Роберт объяснил свою философию Лайзе: «Мне нравится думать, что уходя, люди понимают, что мы напористы. Обычно мы делаем вещи, которые умеем делать … Всего выше мы ставим доброту. И это не власть, революция – поднимите ваши кулаки. Мне нравится, когда они уходят как после общения с хорошей телкой – удовлетворенные и опустошенные … Иногда я смотрю в зал и мне хочется трахнуть весь первый ряд». Перед отъездом из нового Орлеана Ахмет Эстерган устроил банкет в студии “Jazz City”. В меню присутствовала и духовная пища. Развлекали Crescent City’s, в составе которой были такие мастера ритм-н-блюза как Эрни К. До, Профессор Лонгхэйр, Снукс Иглин и Вилли Ти. Выступали группы Meters, Olympic Brass Band и Wild Magnolias. Джон Пол Джонс играл на органе, а стриптизер изображал дикую любовь на столе. Из толпы Джимми и Роберт с благоговением наблюдали, как старшее поколение рок-н-ролла выдавало свою продукцию.
Гастрольный тур наконец-то добрался до любимой музыкантами Калифорнии, а репертуар и коллективная цеппелиновская импровизация становилась более страстной и дикой. Только Rock-n-Roll, открывавший концерт, исполнялся каждый день одинаково. Концерт теперь традиционно завершался вспышками тысяч огней и подсветок, которые выглядели как искрящаяся галактика перспектив группы. Шоу в Далласе и Форте Уорт завершились, и Джимми остался доволен, узнав, что троица богатых техасских группи наняла самолет и последовали за группой.

Jimmi Page В Лос-Анжелесе Джимми порезав правую руку о забор в аэропорту. С 30 мая концерты отменили на несколько дней. Однако уже на следующий день 31 мая, концерт состоялся в «Форуме». Накануне пришлось весь день продержать опухшую руку в воде со льдом. «Добрый вечер», - сказал Роберт публике после обычной цеппелиновской бомбардировки. «Сегодня день рождения Бонзо. Я встретил его … я знаю его около 15 лет и он был ублюдком всю свою жизнь». Затем, группа стала исполнять “Misty Mountain Hop”, “The Song Remains The Same” и “The Rain Song”. Заслыша медленную секцию меллотрона беспокойные фанаты стали требовать буги. “Dazed and Confused” теперь продолжалась почти полчаса, включая даже элементы эксцентричного фанка. Сначала шла обычная гитара и тихая фолк-прелюдия перед исполнением Робертом “San-Francisco” (« … будь уверен – она носит цветы в волосах …») перед обязательной игрой смычком на гитаре. К невообразимым трелям Джимми присоединяется Роберт со своими стонами оргазма – “Push! Push! Push!”. Бонзо убийственно лупил по своим барабанам. Но уже после “No Quarter” Роберт объявил о больном пальце Джимми и это почему-то вызвало аплодисменты. «А вот песня о вас», - сказал Роберт и музыканты приступили к глухой мелодии “The Ocean”. Затем Роберт исполнил в одиночку “Happy Birthday” в честь Бонзо. И наконец – “Whole Lotta Love” – только два припева и сразу … средняя секция, которая в тот вечер представляла собой обработку мелодии Джеймса Брауна, переходившую в завывающую и хриплую тераминовую, грозную аранжировку. Неистово жестикулируя руками, темноволосый Пейдж всей своей позой напоминал демона, извлекая грозные, сиренообразные звуки из маленького черного ящика. После концерта группа отправилась отмечать день рождения Бонзо в “Laurel Canyon”, принадлежавший местной радиостанции. На вечере присутствовали Джордж Харрисон с женой. Харрисон внимательно наблюдал за концертом Лед Зеппелин в Южной Калифорнии. Однажды вечером он поинтересовался у роуди: «Кто выйдет первым?» Ему объяснили, что никакой вводной части не будет. Он спросил – будет ли антракт. И опять отрицательный ответ. «Ебена мать», - воскликнул Харрисон в удивлении. «Когда Битлз гастролировали, мы бывали на сцене всего 25 минут, а через 15 минут после шоу уже уезжали». Если приезжал кто-нибудь из Битлз, Цеппелины всегда испытывали трепет. Они были из того первого золотого поколения английских рок-героев, которые всегда стремились к не только к славе, но и должному почитанию.
Лишь Бонзо собрался разрезать огромный торт, как абсолютно пьяный Джордж Харрисон оторвал верхний слой торта, запустив им в барабанщика. Последний моментально превратился в «Зверя». Он схватил остатки торта и запустил им в Харрисона, который попытался увернуться. Но Бонзо сгреб в охапку Джорджа с женой и столкнул парочку в бассейн. За ними последовали остальные участники группы за исключением Гранта. Питер оказался слишком большим и сильным. Джимми вяло протестовал, говоря, что не умеет плавать. И ему позволили самому войти в воду: он был одет в великолепный белый костюм с эмблемой Zoso на лацканах.
В “Riot House” происходили обычные безумства. Цеппелины занимали весь 11-й этаж отеля. Расслабляясь, Ричард Коул катался с ревом по коридору на большом мотоцикле «Хонда». Во время перелета в Лос-Анджелес, Дэнни показал Джимми экземпляр журнала “Star” . «Пейдж чуть не сошел с ума», - говорит Дэнни. Он сказал: «Смотри! В Лос-Анджелесе появилось новое поколение группи! Ты знаешь их? И телефоны их имеются?» Оплотом Цеппелинов в городе являлся бар “Rainbow”. Здесь им предоставили охраняемое помещение и обращались как с членами королевской фамилии. Женщины знали, где их искать. Сюда могло прийти все окружение; посторонним же вход был воспрещен. Цеппелины могли напиться, могли всю ночь устраивать приемы или отправиться в люкс с кем пожелают. Единственная проблема заключалась в том, что девчонки могли попасть в кадр, встревожив жен музыкантов.
Джимми заперся в люксе с Лори Мэддокс, которая теперь достигла 15-летнего возраста. Несколько раз Пейджу угрожали смертью и частная охрана постоянно торчала у дверей его люкса. Бонзо и компания цеппелиновских роуди искали случая осуществить ежегодный ритуал – погром гостиницы. Мебелировка люксов вылетала с балконов. К шайке придрался владелец «Линкольна» с открывающимся верхом, на который команда дружно выливала напитки и швыряла стаканы с 11-го этажа. Обозленные роуди выкинули с балкона стол, вдребезги разнеся машину. Прибыли телевизионщики. Любимым развлечением Лед Зеппелин стал взрывающийся на мостовой большой цветной телевизор. В прошлом году побоище происходило в отеле “Edge Water Inn” Сиэттла, когда Цеппелины выбросили свои телевизоры из окна прямо в море. Так как Питер Грант исправно оплачивал счета, то владелец отеля с легкой завистью признался, что сам бы не прочь проделать это. «Давай», - подначил Грант, достав еще один чек на 500 долларов. Менеджер поднялся наверх и выкинул с балкона большой “Motorola”.
Так было не всегда, несмотря на все легенды о не прекращавшихся дебошах. Дэнни Голдберг вспоминал: «Это уже прискучило музыкантам, которые просто устали. Они постоянно говорили о том, что дикие вечеринки надоели. Они чувствовали себя одинокими и опустошенными. И беспокоились о том, как выглядят на фотографиях и что жены сойдут с ума, увидев их.
2 июня Лед Зеппелин вылетела в Сан-Франциско, чтобы принять участие в шоу на “Kezar Stadium”, организованное Биллом Грэмом. Открыл шоу Рой Харпер, затем выступили The Tubes и Ли Майклз. Настала очередь Лед Зеппелин, но в этот момент музыканты находились еще на борту “The Starship”. Цеппелины прибыли в 3.30. Они играли так громко, что еще уцелевшие хиппи, находившиеся в полумиле от знаменитого “Panhandle”, могли отчетливо слышать музыку. В трех кварталах от места проведения концерта располагался медицинский центр калифорнийского университета, пациенты которого жаловались, что не могут уснуть. Лед Зеппелин играла до 6 вечера. Потом, они ушли за кулисы, где и наткнулись на обозленного Билла Грэма. Он был взбешен из-за перерыва в концерте. Питер Грант и Билл Грэм походили на Кинг Конга и Годзиллу. Оба были круты, и Грэм никак не мог поверить, что должен отвалить группе такую сумму. Споры продолжались весь вечер. В итоге, люди Грэма не пропустили цеппелиновского фотографа на сцену. В особо сложных ситуациях, Цеппелины обычно предпринимали мерзкие выходки, провоцируя на них Бонзо. Сразу после концерта Бонзо вылил ведро ледяной воды на Билла Грэма, который, в общем-то, не был особенно шокирован. Все менеджеры относились к Грэму как к королю хиппи 60-х, но только не Питер Грант, который заявил: «Никто не заплатит деньги, если группа привела публику в уныние.» Спор как-то утих сам собой. Грэм не любил Лед Зеппелин, но он хорошо заработал на ней. Первая половина гастролей завершилась на следующий день в Лос-Анджелесе, где Цеппелины исполняли старые хиты Yardbirds – “I’m A Man” и песню Фредди Кинга “I’m Going Down”.

Группа разбрелась во время месячного перерыва в турне. Роберт приобрел овцеводческую ферму на побережье Уэльса, а Джимми – поместье “Tower House” в лондонском районе Кенсингтон у актера Ричарда Харриса. Пейдж заплатил за все 350000 фунтов, перебив цену Дэвида Боуи. Здание было построено эдвардианским архитектором и украшено великолепной лепниной. Каждая комната являлась отражением какой-то причуды – бабочки, море, астрология. У каждого проходящего по изысканным комнатам и залам возникало отчетливое чувство соприкосновения с эфемерным высшим пониманием. Джимми продолжал жить в Plumpton Place, но скоро новый дом станет главным прибежищем гитариста. Между тем врачи запретили ему касаться гитары в течение целого месяца до полного заживления руки.
6 июля группа опять встретилась в Чикаго для проведения второй части турне, хотя ситуация немного изменилась. Опять последовала угроза смерти в адрес Джимми от психически больного человека, который предупредил, что Пейджу надо беречься, а то его убьют во время гастролей. Джимми вычислил мужчину, которого поместили в психиатрическую больницу. Охрана продожала дежурить у дверей гитариста круглосуточно. «Лед Зеппелин стала мишенью для угроз», - говорит Дэнни Голдберг, - «и все из-за оккультизма и бешеного успеха. Гастроли 1973 года показали, что угрожали именно музыкантам Лед Зеппелин. События были приняты всерьез. Угрозы, однако, не прекращались».
Вернулся и Рой Харпер. «Джимми считал его великим мыслителем и прорицателем» (по словам Дэнни). «К Рою Харперу относились с большим почтением и содержали наравне с музыкантами группы. Но он начал идиотничать. Например, стоял рядом со сценой, держа в руках игрушечную черную резиновую гориллу, которой и потрясал во время выступления Цеппелинов, как будто игрушка являлась волшебным фетишем и приносила вдохновение группе». Так продолжалось на протяжении нескольких концертов, пока роуди Роберта Бенджи Лефевр не сказал Дэнни: «Я не знаю, что там говорят, но этот парень мягко стелит, да жестко будет спать». Неожиданно мыльный пузырь лопнул. Обслуга относилась к Харперу исключительно плохо. Ричард Коул стал хватать поэта за шею, запихивая в машину исключительно предназначенную для надоевших и нежелательных гостей. Окружение группы пополнилось в лице Б.П. Фаллона и бригадой, работавшей над фильмом Джо Массо. Питер звонил режиссеру 3 раза, убедившись, что фильм может быть полезным для группы.
К моменту прибытия бригады киношников Лед Зеппелин разместилась в “Drake” – нью-йоркском отеле на Мадиссон Авеню. Каждый вечер группа со свитой залезала в лимузины и уезжала в аэропорт Ньюарк, где их ожидал The Starship, заправленный и готовый к вылету. В первый день съемок Лед Зеппелин позировала, расположившись на крыльях большого самолета на фоне гигантской надписи “Led Zeppelin” на фюзеляже, а киношники стрекотали и щелкали камерами. В Балтиморе все 25000 зрителей поднялись и зажгли свои зажигалки, приветствуя группу в момент ее выхода на сцену в знак почтения и преклонения перед очарованием и музыкальным единством. Джимми даже замер, наблюдая такое торжество. «Это был миг настоящего волшебства».
Через несколько дней група вылетела в Питтсбург. Дэнни Голдберг уговорил репортера “Playboy” поехать вместе с музыкантами. На борту “Starship” находились Ахмет Эстерган и штук 6 проституток в шелковых костюмах (девчонки были подружками роуди). Великолепное шампанское и очень холодное пиво лилось рекой. Питер Грант, натянувший на свое грузное тело гавайскую рубашку, грозно взирал на ребят из “Playboy” и мужчину из “Daily Express”, которого Дэнни также захватил с собой. Бонзо ругался с мужчиной – сотрудником “Playboy”, так как журнал не уделил должного внимания деятельности Лед Зеппелин. Роберт заигрывал с одной журналисткой. «Увижу тебя позже … без одежды», - сказал он. Автомобиль с музыкантами конвоировал эскорт полиции с включенными сиренами. Из аэропорта направились на стадион "Pirates". Сцена-платформа была установлена на высоте шести метров в центре поля для игры в бейсбол. Джимми одет в белый х/б костюм и черную майку, на плече висела красная “Gibson”, а губы надуты. Весь концерт он обстреливал публику буги, извлекая странные звуки из терамина, сходные с завыванием сирен марсианской полиции. Роберт был в своих обычных плотно обтягивающих тело джинсах, а открытая жилетка предлагала взору обнаженную грудь. Он расхаживал с важным видом и постоянно прихорашивался, шевелил губами и выпячивал грудь, блестящую от пота. Он трясся и опускался на сцену, охорашивался в показушной позе и отбрасывал назад волосы, как некий хиппи Иисус. Густая июльская жара превратила концерт в баню. Лампы, установленные на сцене мигали всевозможными цветами - шафрановый, светло-вишневый, индиго, аквамарин и изумруд. В заключении “Whole Lotta Love” – старого испытанного боевика Лед Зеппелин выпустили двести белых голубей. За сценой Ричард Коул теснил журналиста “Playboy”, а затем вообще сбросил его со сцены. Когда шоу закончилось, а первые фаны направились к машинам, Лед Зеппелин уже была на борту “Starship”, отлетавшего в Нью-Йорк.
Время шло быстро и длинное, изнурительное турне близилось к своему завершению. В Бостоне цеппелиновские роуди схватились с группой наемников профсоюза водителей грузового транспорта, которая неожиданно появилась за сценой в парке и попыталась скинуть группу со сцены. Питер Грант и его армия прогнала молодчиков, предварительно разбив в кровь их физиономии. Гастроли закончились тремя концертами в нью-йоркском “Maddison Square Garden”. Отель “Drake” превратился в гнездо хаоса. Люкс Ричарда Коула был набит друзьями, выпрашивавшими билеты, журналистами, группи, продавцами редких гитар и всевозможными дилерами. Телефоны раскалялись добела с просьбами об интервью. Наконец-то средства массовой информации обратили внимание! “Rolling Stone” предложил большие публикации, если Пейдж и Плант дадут интервью, но дело не выгорело. Все предложения телевидения были также отклонены. Лед Зеппелин гордилась тем, что все это она отложила!
Роберт забрел в люкс Коула в поисках пива и билетов для своих бирмингемских друзей. Потом появился Пейдж – бледный, похожий на привидение, в черном вельветовом костюме. Он выглядел крайне истощенным. Раненая рука еще беспокоила, и требовались большие усилия воли, чтобы заставить себя играть на гитаре по 3 часа в день. Да и последние 2 недели были омрачены угрозами. 2 недели Джимми почти не спал, поддерживая себя допингом, выпивкой и гамбургерами. В день первого нью-йоркского концерта его автомобиль занесло на ворота зала, когда длинноволосый парень бросился на капот машины, закричав: «Джимми, Иисус рядом!» Полицейские схватили парня, и как следует отдубасили. Репортеру Джимми прошептал: «Мы все ужасно износились. Еще немного – и боюсь, что не смогу восстановить силы».
Между тем, бригада операторов собиралась продолжать съемки. Они по каким-то причинам не смогли снять всю “Whole Lotta Love”, но никак не могли убедить Джона Пола Джонса одеть ту же самую майку всего на три дня.
В последнюю нью-йоркскую ночь Лед Зеппелин была ограблена на 200000 долларов. Приехав в отель “Drake”, Ричард Коул и адвокат Стив Вейс поместили точно не посчитанную сумму денег (там примерно было от 180 до 203 тысяч долларов). Группа всегда возила с собой большие суммы наличности «на случай, если нужно будет купить гитару посреди ночи». По окончании гастролей, на руках находилось даже больше денег, чтобы заплатить за самолет и бригаде, снимавшей фильм.
«Я отправился к сейфу в 2 или 3 часа ночи после одного из концертов», - говорит Ричард Коул, - «чтобы достать деньги для покупки гитары для Джимми. Деньги были на месте. Затем мы целый день спали. Потом, в день последнего концерта я опять пошел за деньгами, чтобы рассчитаться в Гардене (мы уже собирались сесть по машинам). Я открыл сейф, а там не было ни хуя. Денег не было, остались только паспорта. Я, бля, аж зарычал от злости».
Коул ничего не сказал музыкантам, которые уже подготовились к последнему концерту. Он отослал автомобили и позвонил Стиву Вейсу. Затем, отправился в комнаты музыкантов. Через 2 часа комнаты тщательно обыскивались представителями ФБР. Ричарду Коулу задали вопросы, сняли отпечатки пальцев и попросили его пройти детектор лжи, который ничего не определил, к всеобщему удивлению.
В “Maddison Square Garden” группа отправилась не имея не малейшего представления об ограблении. Нью-Йоркские концерты не могли принести много денег, так как большая их часть планировалась на оплату и проживание команды киношников. “Dazed and Confused” теперь продолжалась более получаса. Джимми опять использовал скрипичный смычок для воспроизведения странных посвистов и кибернетического предсмертного грохота, прежде, чем перейти к от туманных звуков к яркому джему “Route 66” с воплями Роберта (“Oh, suck it!), завершавшегося имитацией оргазма. Во время исполнения “No Quarter” за сценой царил какой-то испуг. Что-то здесь не так! Куда-то исчез вездесущий Коул, а Питер Грант что-то жарко доказывал Ахмету Эстергану. Во время соло Бонзо, когда тройка музыкантов покинула сцену, то им сообщили о грабеже. Казалось, что музыканты даже и не огорчились. Джимми Пейдж сказал позже: «Мы достигли такого уровня, что не заботились о мелочах».
На сцене играл Бонзо, выбивая свои сокрушительные ритмы, ударяя по барабанам руками и создавая поразительные интонации с дробными педальными эффектами. Он исполнял небольшие блюзовые мелодии, лупил по тарелкам и большому 38 дюймовому симфоническому гонгу. За кулисами ему сообщили о грабеже: Бонзо рассвирепел и превратился в Зверя. По возвращении в отель музыкантов допросило ФБР. Ограбление оставалось загадкой. Официально Коул был оправдан, но все еще находился под подозрением. Либо у кого-то был дубликат ключа, либо деньги взял Коул. (А один рабочий гостиницы исчез после увольнения, но деньги так никогда и не нашлись). На следующее утро во многих газетах появились сообщения о происшествии и отель подвергся осаде прессой. Питер Грант сильно избил фотографа из “New York Post”, был арестован и обвинен в физическом насилии. Дэнни решил организовать пресс-конференцию, но никто из группы не пожелал в ней участвовать. Сильнее всех расстроился Бонзо – никто еще не видел его таким. «Если бы мы провели пресс-конференцию», - пробормотал он, - «у нас бы вообще не осталось выхода. Таким шагом мы бы показали свое беспокойство, а они бы решили, что мы беспокоимся только о деньгах. Если бы мы сказали, что не заботимся о деньгах, они бы подумали, что мы слишком богаты. Поэтому и не следовало говорить с прессой». Однако пресс-конференция все же состоялась, а Питер Грант ответил на вопросы журналистов. Ян Ходенфилд из “Post” поинтересовался – не была ли эта акция обыкновенным трюком. Казалось, Питер Грант был готов проглотить Ходенфилда. Задали вопрос – почему группа возила с собой так много наличных денег. Грант ответил, что нужно было платить арендную плату за самолет. Спросили и насчет страхования. Выяснилось, что никакой страховки не было. Ненавидят ли теперь Цеппелины Америку? Грант возразил: «Нет, мы обожаем Америку!» Лед Зеппелин возвратилась домой на следующий день. Когда семья Джимми увидела в каком плачевном состоянии находился гитарист – истощенный, невыспавшийся, похудевший, нервный – они попытались отправить его на отдых в санаторий. Джимми сказал журналисту, что годится лишь для психлечебницы или монастыря. «Я думал – какого черта я этим занимаюсь? Я был похож на бак с адреналином, где забыли закрыть кран. Во время концертов для такого множества людей слишком много энергии было потрачено. Я чувствовал себя закупоренным кипящим чайником. 5 суток безостановочных скачек. Не думаю, что такая гонка повлияла на качество игры. Я покидал сцену, чувствуя, что поток адреналина продолжает извергаться. И ничего не мог с этим поделать. Я понимал, что нужно отправиться куда-нибудь, где находится палата, обитая войлоком и где можно немного отключиться и побуянить вволю. Я серьезно задумывался о таком шаге».

Robert Plant
Robert Plant
Музыканты опять разъехались по домам. В сентябре Роберта назвали певцом № 1 по опросу читателей “Melody Maker”. На следующий месяц киношники Джо Массо начали снимать музыкантов в домашней обстановке. Этот отснятый материал будет смонтирован с предыдущими кусками, сделанными во время гастролей для усиления символического эффекта группы. Джимми был снят, играющим на гитаре на берегах озера Лох-Несс в Болескине. Сделали многократную повторную съемку момента, когда Пейдж взбирается на вершину скалы. Там во время полнолуния, Джимми трансформируется в Старого Человека Горы, держа в руках фонарь Отшельника. Роберта сняли на его ферме в Уэльсе и в Raglan Castle, где он сыграл обычного кельтского героя мифов, с неестественным позированием и ухватками средневекового простолюдина. Роль Бонзо оказалась более прямолинейной. Сняли его ферму, быков – победителей выставок, солидную коллекцию автомобилей и поездки в паб на кружку-другую пива. Джонс был показан в домашней обстановке в родном Сассексе, читающим дочерям «Джек и Фасоль». Одетый как привидение, он играл на огромном органе, скакал на лошади по ночному Сассексу. Наконец Джонсу все надоело и он указал бригаде на дверь. Питер Грант и Ричард Коул представали в фильме в образе гангстеров 20-х годов, достающих пулеметы из родстера и обстреливающие дом. На изображение позднее наложат соответствующую музыку. Группа же сомневалась по поводу фильма. Финансирование этого проекта обошлось Гранту в фантастическую сумму. Он называл уже почти готовый фильм «плохой, чрезмерно дорогой любительской съемкой». В конце года Цеппелины просмотрели отдельные куски фильма и поняли, насколько посредственно, заурядно они выглядят, особенно в заключительной части концертов. И группа решила позабыть о фильме навсегда.
Джимми Пейдж между тем вернулся к работе. Начались репетиции нового альбома. Планировалось создать двойную пластинку с 6-ю или 7-ю новыми песнями на фоне вещей, произведенных еще в Bron-Yr-Aur. Помимо этого к Джимми приставал еще Кеннет Энгер, который упрашивал Пейджа дать несколько мелодий к фильму “Lucifer Rising”. Музыка создавалась медленно: появлялись холодные, звонкие, искусственные мелодии и заклинания, наложенные друг на друга. Джимми часто задавали вопросы о его отношении к оккультизму. Однажды его спросили – какое историческое лицо он бы хотел повстречать. Он ответил, что хотел бы встретить Макиавелли, автора «Государя». «Это был гений зла», - сказал Пейдж. «… Но если вы изучаете, как и я сверхъестественное, то не сможете проигнорировать зло. У меня много книг, посвященных этому вопросу, я посещал спиритические сеансы. И хочу продолжить изучение данного вопроса.
Магия очень важна, если люди занимаются ею. Считаю, что Алистер Кроули злободневен и сегодня. Мы еще ищем правду: поиски продолжаются». Тогда же у Джимми спросили о его отношении к женщинам. Его ответ был достаточно откровенен: «Кроули был невысокого мнения о женщинах. Думаю, что он был прав».
Пейдж говорил и о смеси экзальтации и дурного предзнаменования. «Сейчас я знаю свою музыкальную направленность», - сказал он в конце 1973 года, - «и я воплощу ее в жизнь, так как являюсь кладезем великой силы». Продолжил Пейдж о том, что идет наперекор времени, и что чувства его замыкаются на самом себе. Относительно будущего группы Пейдж философски заметил: «Мы будем вместе до тех пор, пока один из нас не выйдет из игры».

Глава восьмая: Ангел со сломанным крылом

© Alice   www.old-rock.info - 2005